Киботхарх

Рассказ:

Дед учил меня всему что знал сам. Я никогда не забуду этих светлых уроков, которые и по сей день согревают мой разум, словно лунная дорожка в бескрайнем море- вроде и не теплее, но в душу греет. Уже прошло много лет после того как я услышал его последний урок, но и сейчас, когда я печатаю эти строки, я помню каждое дуновение ветерка, которое тогда проносилось в его огромном, пустынном доме.  В тот день я гулял в поле, и уйдя далеко от своего городка, увидел Головень, так назывался холм, на котором уже лет 200 стояло давно забытое всеми село. В этом селе жил мой дед, в самом большом особняке, три запутанных, тёмных этажа, пропахших гнилью и сыростью. Ещё разок вдохнув чистого летнего воздуха, я надел кафтан и прямиком направился к Головню. Не знаю, что меня побудило это сделать, но в тот момент все остальные жизненные приоритеты блёкли на фоне этой цели. Золотые колоски ласкали моё лицо, а полуденное солнце припекало шею. Время шло медленно и вяло, как и всё в этот знойный день. Изрядно покрывшись испариной, я подошёл к основанию холма. Скорее всего давным давно, он служил своеобразной природной преградой от врагов и бандитов, иначе как объяснить смысл строить довольно крупную деревню на столь крутом и неприветливом холме? Земля была чёрной и жёсткой, пока я взбирался, мои колени превратились в кровавое месиво, не даром холм прозвали Головнём. Примерно через 20 минут подъёма, показались ветхие крыши домов, потом забор, а вскоре я уже переводил дух, облокотившись на него. Забор ворчливо трещал под моим весом, а старые дома под руководством ветра вторили ему. День был необычайно жаркий и разумеется жажда дала о себе знать. Я поднялся, потянулся и направился к убогой, но внушительной громадине, дедова поместья. Дверь была открыта, точнее её практически не было и я беспрепятственно зашёл в дом. Оказавшись внутри, я почувствовал прилив сил, живительная прохлада сняла былую вялость, но с каждым шагом вглубь поместья, становилось всё холоднее. Я уже начал чувствовать лёгкий озноб, как вдруг холод прошёл и я осознал, что уже на втором этаже и стою перед красивой, новой дверью из красного дерева. Она выглядела необычно и нелепо, в окружении столетних сгнивших стен и досок, блестя лаком в этом древнем здании. Дед учил меня всему что знал сам. Я никогда не забуду этих светлых уроков, которые и по сей день согревают мой разум, словно лунная дорожка в бескрайнем море- вроде и не теплее, но в душу греет. Уже прошло много лет после того как я услышал его последний урок, но и сейчас, когда я печатаю эти строки, я помню каждое дуновение ветерка, которое тогда проносилось в его огромном, пустынном доме.  В тот день я гулял в поле, и уйдя далеко от своего городка, увидел Головень, так назывался холм, на котором уже лет 200 стояло давно забытое всеми село. В этом селе жил мой дед, в самом большом особняке, три запутанных, тёмных этажа, пропахших гнилью и сыростью. Ещё разок вдохнув чистого летнего воздуха, я надел кафтан и прямиком направился к Головню. Не знаю, что меня побудило это сделать, но в тот момент все остальные жизненные приоритеты блёкли на фоне этой цели. Золотые колоски ласкали моё лицо, а полуденное солнце припекало шею. Время шло медленно и вяло, как и всё в этот знойный день. Изрядно покрывшись испариной, я подошёл к основанию холма. Скорее всего давным давно, он служил своеобразной природной преградой от врагов и бандитов, иначе как объяснить смысл строить довольно крупную деревню на столь крутом и неприветливом холме? Земля была чёрной и жёсткой, пока я взбирался, мои колени превратились в кровавое месиво, не даром холм прозвали Головнём. Примерно через 20 минут подъёма, показались ветхие крыши домов, потом забор, а вскоре я уже переводил дух, облокотившись на него. Забор ворчливо трещал под моим весом, а старые дома под руководством ветра вторили ему. День был необычайно жаркий и разумеется жажда дала о себе знать. Я поднялся, потянулся и направился к убогой, но внушительной громадине, дедова поместья. Дверь была открыта, точнее её практически не было и я беспрепятственно зашёл в дом. Оказавшись внутри, я почувствовал прилив сил, живительная прохлада сняла былую вялость, но с каждым шагом вглубь поместья, становилось всё холоднее. Я уже начал чувствовать лёгкий озноб, как вдруг холод прошёл и я осознал, что уже на втором этаже и стою перед красивой, новой дверью из красного дерева. Она выглядела необычно и нелепо, в окружении столетних сгнивших стен и досок, блестя лаком в этом древнем здании. Я дёрнул ручку и дверь легко поддалась, даже немного напугав меня своей бесшумностью, ведь до этого абсолютно всё в этом доме скрипело. Я переступил порог и застал своего деда в довольно странном виде, он сидел в самом дальнем углу, был закутан в простыни и шатался, как  китайский болванчик - во все стороны. Видимо, дед не замечал ничего вокруг, потому что я стоял напротив него не меньше пяти минут, но ничего в его поведении не менялось. Я любил своего деда и считал его мудрейшим человеком на свете, поэтому, решив что так нужно, я не стал его отвлекать и сел в кресло рядом с дверью. Долго я высидеть не смог, всё было очень странно и я вспомнил, что очень хочу пить. На круглом, лакированном столе в центре комнаты стоял кувшин. Искоса взглянув на деда, я подошёл к столу, дед не реагировал, тогда я осторожно взял кувшин и едва успев прикоснуться к нему губами, как…… Я открыл глаза, осмотрел окружающую обстановку, всё та же комната, только деда нет в углу, а лишь куча простыней. Я посмотрел наверх и увидел лицо своего деда, прямо надо мной, оно было довольно сердитым, а в руке он держал ножку от кровати. Наверное ей он меня и стукнул. Дед не любил, когда его вещи берут без разрешения, и я понял, что он не любил этого очень сильно, раз отвлёкся от своих странных дел в углу. Не знаю сколько бы я так лежал в оцепенении, ведь в гневе мой дед был страшен. Но он окрикнул мне: «Чего припёрся?» Я не знал что ответить, так как и сам не знал, чего я припёрся.  Тем временем он помог мне встать и указал на кресло рядом с дверью, я послушно сел в него и стал ждать дальнейшего развития событий. А дальше начался обычный дедовский урок, хотя не совсем обычный, этот урок был последний и до сих пор не даёт мне покоя. Дед говорил, говорил много, быстро и отрывисто. Он говорил мне про устройство жизни, про её смысл и бессмысленность. Про рождение, про смерть. Он рассказал мне о добре и о зле, хотя я уже знал это наизусть, с его прошлых уроков. Я понял почему мы живём ровно столько сколько живём, не больше не меньше. Узнал про все важные события в мире на 2 года вперёд (и все они сбылись, с абсолютной точностью) В общем всё было как обычно. Но внезапно голос деда стал тише, а потом он вообще умолк, и на минуту его взгляд остекленел. Я затаил дыхание. Дед заговорил опять, но монотонно и медленно. Он сказал, что ему нужно торопиться, он уже собрался, но не сделал одной мелочи. Потом ещё что-то странное, но я не особо понял что именно. И вот он вдруг заорал, во всё горло, даже сильнее, я чуть не умер от неожиданности и грозности его голоса. Он кричал, что то что он сейчас говорит- самое важное, что только есть в мироздании. Моё дыхание перехватило, но крик деда прекратился, и я услышал только одно слово, оно было сказано дедом, но не его голосом, вряд ли вообще может человек так сказать, этот голос был похож, в общем он был не похож ни на что! Он сказал: «Киботхарх«Потом дед просто упал на пол. Я не понял, что произошло, а просто побежал вон из дому, и долго бродил по лесу. На похороны я не пришёл. Прошло много лет. Но я помню этот урок, я не знал зачем я его помню, но вчера он изменил мою жизнь. У меня есть дочь, ей 6 лет. Вчера я читал. и она подошла ко мне и показала рисунок. Ничего особенного, дети любят рисовать. Там были изображены непонятные каракули, какое-то чёрное облачко с глазами. Для шести лет вполне нормальный рисунок, я не ждал какой-нибудь красивой живописи. Бросив быстрый взгляд на рисунок и улыбнувшись дочке, я просто так спросил: «Что же это ты нарисовала, солнышко?» Её ответ заставил мои волосы поседеть, моя жизнь не будет прежней. Она задорно улыбнулась и весёлым голосом сказал мне: «Это КИБОТХАРХ, папочка!» Я онемел. я просто уставился в потолок, наверное этим напугал дочку, так как она начала меня трясти за плечо. Тихим, дрожащим голосом я попросил её повторить, что она нарисовала, надеясь всей душой, что ослышался, а дочка радостно закричала, как ни в чём не бывало: «Киботхарха, Киботхарха» Сегодня я уехал из города, ничего не сказав семье, я знаю куда мне нужно идти и не важно, что со мной будет. Сейчас моросит лёгкий осенний дождик и я шагаю по большому пшеничному полю навстречу огромному чёрному холму. На нём за долгое время остался только один старый, большой дом. И сейчас с каждым моим шагом, становится всё ближе и ближе. Я шепчу только одно слово, наверное вы догадываетесь какое… И да, у этой тучи было много глаз, точно таких же, как у моего покойного деда.