Раиса

Рассказ:

Жил один мужик и никто не знал, сколько ему лет. Жил на отшибе, замкнуто. Многие говорили, что ему уже век, а многие клялись и божились, что ему только 25, вроде как в лесу они его видели, совсем парень молодой. Боялись люди мужика: вроде как и живет с ними, а не по людским законам. То на кладбище ночью пойдет, то в лес уйдет и люди его по нескольку месяцев не видят. Чем жил и питался мужик, люди не ведали. Скотину не держал, птица тоже не водилась. Люди сторонились мужика, не иначе колдун. Как мужик в город кажет, так быстрей все закрываются за ставнями тяжелыми, собака и та из конуры носа не кажет. Ни имени, ни рода. Село было большое, народ худо-бедно, но все-таки существовал. Жил в том селе зажиточный помещик Макара. Люди любили Макара, не в чем он им не отказывал, ну и наглеть не разрешал. Была у Макара жена Авдотья, да дочь Раиса. По тем временам семья его была маленькая, да случилось при родах у Авдотьи что-то по-женски, никто толком и не ведал что, а родить якобы больше и не могла. Так и радовались одной доченьке. Росла Раиса весела, добра, умна. Животных любила, к людям была добра. Мать с отцом угадывали ей лучшую судьбу, может даже мужа городского, ведь сколько-то девке пропадать в захолустье. Но судьба понеслась совсем по другой дороге. Проходил праздник летний Иван Купала. Раиса с девками в лес побежали, хороводы водить, суженого выбирать, да на папоротник смотреть. Бегали девки по лесу, в догонялки играли, смехом заливались, эхо по лесу колокольчиком отзывалось. Раиса хотела получше спрятаться, чтобы подружки ее подольше искали, то и ушла в темную рощу. Подружки бегают, аукают, а Раисы нет. Так минут 20 искали. Потом пошли ребят позвали. Вроде бы как тут была и не можем найти. Искали-искали и вроде вот она выходит. Молодежь к ней кинулась, а она не жива не мертва. Ни слова, ни движения, взгляд отрешенный. Повели ее девки домой, батьке с мамкою рассказали, мол, играли – и вот случилась беда. Макар за голову схватился, пытается с ней говорить, а та как застыла. Макар позвал Авдотью, вроде в ступоре она, все ли с ней хорошо. Вывели всех из избы, Авдотья к дочери кинулась, мол, доченька да что ж с тобой, может, что увидела, может, кто обидел. А сама пытается подол платья поднять. Вроде и стыдно, как вот она и в дочери усомнилась. Глядь, а по ножкам струйка крови запеклась. Не хотела верить Авдотья, мало ли мож девка наколола где ножки. Решила тут же за поветухой сходить. Выскочила из дверей да бежать, Макар сразу понял, что беда случилась. Привела Авдотья бабку. Мужа выставила в дверь. Попытались они опять поговорить с Раисой, та молчком, бабка говорит: воды неси, да полотенце. Раису положили на кровать. Авдотья за сердце хватается, обесчестили дочь, изнасиловали. Бабка тока причитает, да моет девицу. Крови говорит уж больно много, где же вы ее нашли. Авдотья и не знает, что сказать: нам ее подружки привели, говорит она спряталась в чаще, но искали они ее долго. Бабка только головой качает: На Ивана Купала нечисть силу берет, особенно колдуны да ведьмы. Не надо было ей идти. Да как же молодую-то дома удержишь. Вышла Авдотья к Макару и заплакала. Не знает, как ему сказать, да только понял он все сам. Обнял жену и плачут оба. И не заметили, как поднялся вой собачий по деревне. Заметили только, когда их пес с цепи рваться начал, а потом вдруг заскулил. Раздался стук в ворота, да такой сильный, что думали они с петель слетят. Макар пришел от наглости гостя в бешенство, выскочил, а перед домом колдун стоит. Накидка серая на нем, на глазах. Макар испугался, но виду не подал:— Чего тебе, зачем пришел? Некогда мне с тобой тут, беда у меня…— Ты мне и не нужен особо, я за женой своей пришел. Пусть выходит. Услышала Авдотья эти слова и стоит не верит – какой женой? Да кто ж тут ему жена?Вышла Авдотья за ворота, да говорит:— Ты что-то путаешь, нет у нас твоей жены. Уходи, прошу тебя, ты ошибся. А сама стоит не жива не мертва. Смотрит на колдуна, а руки у него как кости, голос скрипучий, как по стеклу ножом ведут. — Как же нету, когда ее подруги увели к вам за ворота. Раиса – моя жена по крови, отдалась она мне у реки. Жена она теперь мне. Так и стояли Макар и Авдотья, не знали что делать, как за ворота Раиса вышла. И идет к колдуну. Обнимает его, мол, скучала за тобой. Макар руку девушки берет, а та вся холодная как лед. Пытается ее к себе притянуть, а Раиса ни в какую. Только и говорит: «Пошли купаться». Хотели за ней родители побежать, да бабка их остановила. Говорит: «Умерла ваша дочка. Не надо вам с ней ходить». Но как можно родительское сердце остановить? Побежали за ней, вроде Раиса ступает как обычно, а догнать не могут, кричат ей вслед, а не слышит. Тока за колдуна держится, не отпускает. Прибежали к реке мать и отец, а их и нет нигде, тока смех колокольчиком по лесу гуляет. Совсем спился Макар от горя, ходил на хутор к колдуну, но нет его. Жил один мужик и никто не знал, сколько ему лет. Жил на отшибе, замкнуто. Многие говорили, что ему уже век, а многие клялись и божились, что ему только 25, вроде как в лесу они его видели, совсем парень молодой. Боялись люди мужика: вроде как и живет с ними, а не по людским законам. То на кладбище ночью пойдет, то в лес уйдет и люди его по нескольку месяцев не видят. Чем жил и питался мужик, люди не ведали. Скотину не держал, птица тоже не водилась. Люди сторонились мужика, не иначе колдун. Как мужик в город кажет, так быстрей все закрываются за ставнями тяжелыми, собака и та из конуры носа не кажет. Ни имени, ни рода. Село было большое, народ худо-бедно, но все-таки существовал. Жил в том селе зажиточный помещик Макара. Люди любили Макара, не в чем он им не отказывал, ну и наглеть не разрешал. Была у Макара жена Авдотья, да дочь Раиса. По тем временам семья его была маленькая, да случилось при родах у Авдотьи что-то по-женски, никто толком и не ведал что, а родить якобы больше и не могла. Так и радовались одной доченьке. Росла Раиса весела, добра, умна. Животных любила, к людям была добра. Мать с отцом угадывали ей лучшую судьбу, может даже мужа городского, ведь сколько-то девке пропадать в захолустье. Но судьба понеслась совсем по другой дороге. Проходил праздник летний Иван Купала. Раиса с девками в лес побежали, хороводы водить, суженого выбирать, да на папоротник смотреть. Бегали девки по лесу, в догонялки играли, смехом заливались, эхо по лесу колокольчиком отзывалось. Раиса хотела получше спрятаться, чтобы подружки ее подольше искали, то и ушла в темную рощу. Подружки бегают, аукают, а Раисы нет. Так минут 20 искали. Потом пошли ребят позвали. Вроде бы как тут была и не можем найти. Искали-искали и вроде вот она выходит. Молодежь к ней кинулась, а она не жива не мертва. Ни слова, ни движения, взгляд отрешенный. Повели ее девки домой, батьке с мамкою рассказали, мол, играли – и вот случилась беда. Макар за голову схватился, пытается с ней говорить, а та как застыла. Макар позвал Авдотью, вроде в ступоре она, все ли с ней хорошо. Вывели всех из избы, Авдотья к дочери кинулась, мол, доченька да что ж с тобой, может, что увидела, может, кто обидел. А сама пытается подол платья поднять. Вроде и стыдно, как вот она и в дочери усомнилась. Глядь, а по ножкам струйка крови запеклась. Не хотела верить Авдотья, мало ли мож девка наколола где ножки. Решила тут же за поветухой сходить. Выскочила из дверей да бежать, Макар сразу понял, что беда случилась. Привела Авдотья бабку. Мужа выставила в дверь. Попытались они опять поговорить с Раисой, та молчком, бабка говорит: воды неси, да полотенце. Раису положили на кровать. Авдотья за сердце хватается, обесчестили дочь, изнасиловали. Бабка тока причитает, да моет девицу. Крови говорит уж больно много, где же вы ее нашли. Авдотья и не знает, что сказать: нам ее подружки привели, говорит она спряталась в чаще, но искали они ее долго. Бабка только головой качает: На Ивана Купала нечисть силу берет, особенно колдуны да ведьмы. Не надо было ей идти. Да как же молодую-то дома удержишь. Вышла Авдотья к Макару и заплакала. Не знает, как ему сказать, да только понял он все сам. Обнял жену и плачут оба. И не заметили, как поднялся вой собачий по деревне. Заметили только, когда их пес с цепи рваться начал, а потом вдруг заскулил. Раздался стук в ворота, да такой сильный, что думали они с петель слетят. Макар пришел от наглости гостя в бешенство, выскочил, а перед домом колдун стоит. Накидка серая на нем, на глазах. Макар испугался, но виду не подал:— Чего тебе, зачем пришел? Некогда мне с тобой тут, беда у меня…— Ты мне и не нужен особо, я за женой своей пришел. Пусть выходит. Услышала Авдотья эти слова и стоит не верит – какой женой? Да кто ж тут ему жена?Вышла Авдотья за ворота, да говорит:— Ты что-то путаешь, нет у нас твоей жены. Уходи, прошу тебя, ты ошибся. А сама стоит не жива не мертва. Смотрит на колдуна, а руки у него как кости, голос скрипучий, как по стеклу ножом ведут. — Как же нету, когда ее подруги увели к вам за ворота. Раиса – моя жена по крови, отдалась она мне у реки. Жена она теперь мне. Так и стояли Макар и Авдотья, не знали что делать, как за ворота Раиса вышла. И идет к колдуну. Обнимает его, мол, скучала за тобой. Макар руку девушки берет, а та вся холодная как лед. Пытается ее к себе притянуть, а Раиса ни в какую. Только и говорит: «Пошли купаться». Хотели за ней родители побежать, да бабка их остановила. Говорит: «Умерла ваша дочка. Не надо вам с ней ходить». Но как можно родительское сердце остановить? Побежали за ней, вроде Раиса ступает как обычно, а догнать не могут, кричат ей вслед, а не слышит. Тока за колдуна держится, не отпускает. Прибежали к реке мать и отец, а их и нет нигде, тока смех колокольчиком по лесу гуляет. Совсем спился Макар от горя, ходил на хутор к колдуну, но нет его. Собралась Авдотья опять к бабке, может та скажет, что же произошло. Пришла, а бабка варит настойку на травах. Тока вошла Авдотья, а та ей и говорит, появилась в реке русалка молодая, смехом заманивает путников. Схватилась Авдотья за сердце. Бабка молвит дальше:— Колдун в лесу силу набирал, да попалась ему твоя дочь. Околдовал ее, да лег с ней на сырой земле, а когда очнулась Раиса, не выдержало сердце девушки и кинулась она в реку. Да только колдун напитался ей, и привязал к себе. Теперь ходит к ней на реку. Она для него заманивает молодых путников, да топит их. Но на Ивана Купала ты ходи к ней в лес, она будет тебя ждать. Не может она сама выйти из лесу больше, не пускает ее хозяин-колдун.