Гореть в Аду и мне и вам всем вместе

Рассказ:

И пусть сгорит к чертям весь этот фарс…
Зачем земли надел и титул лестный,
Если семью от демонов не спас?
Сожгли вы колдуна. Хвала за это!
Но видимо чего-то не учли…
И омрачилось тьмою это лето,
Когда к нам в земли нежити вошли.
Застава пала, воины убиты.
И те, кто от врагов нас охранял,
Сейчас идут, кровавой пищей сыты,
Тех поднимая, кто от рук их пал.
Я видел, как монах крестом и словом,
Пытался кровожадных разогнать.
Он так кричал, что слышали и боги,
Когда те принялись его на части рвать.
Мы спрятались за стены, убежали.
На рвы и частоколы положились.
И с ужасом сюда немертвых ждали,
С оружием в постели спать ложились!
Во сне людей я начал странных видеть.
Они спасти мне город предложили.
Сказали, что в бою не будет равных
И меч отцовский тьмой заворожили.
Я в сон не верил, но отряд возглавил,
Тех, кто немертвых не боялись.
И в бой повел и многих обезглавил,
Мы яростней медведей в день тот дрались.
Домой мы лишь под вечер возвратились
И горожане пир нам закатили.
А ночью люди вновь ко мне явились
И за победу плату запросили.
Их не устроит серебро иль злато,
Не нужен блеск каменьев драгоценный,
А просят то, что может дать богатый,
Но и владеет этим каждый бедный.
А если душу я отдать не пожелаю,
Или перечить этим людям буду,
То ярость злая на себе узнаю,
Вовек их мощь и силу не забуду.
Я их прогнал (зачем мне их бояться?)
Чем напугать они меня хотели?
Не струсил даже с нежитью сражаться!
Гули проклятые и то не съели!
Уехал на границу я с разъездом
(ведь я дружинник, землю охраняю!)
В родной деревне был тогда проездом
И к дому отчему конечно подъезжаю.
Догадка страшная ударила в лицо,
Забилось сердце в дрожи необъятной.
У видел я: заброшено крыльцо.
Погибли все от хвори непонятной.
Соседей я об этом расспросил.
Мне рассказали, как они страдали.
Как на работе пал без сил отец,
Как мать с сестрой от боли умирали…
Так пусть сгорю и я и этот город!
Пусть пламя целый мир испепелит!
Мне не убрать с души тот адский холод,
Что с того дня мне душу бередит.