Пыль

Рассказ:

Когда я проснулся в то воскресное утро, последняя буря уже повисла на горизонте. Она наступала с юга, огромная и, на первый взгляд, неподвижная стена пыли. Я был бы рад поспать допоздна, как я обычно и делал с тех пор, как Адель уехала, забрав с собой девочек. Однако отдаленные грохот и треск вытащили меня из постели еще до рассвета. Ранним утром я тупо бродил по ферме, открыл дверь в хлев, завел туда двух упрямых свиней и закрыл окна. Вскоре я застыл на месте, глядя на извивающийся образ в небе. Он растянулся по всему небосклону, катясь от самой границы с Небраской. В воздухе повис сухой электрический холод, и пожелтевшая пшеница закачалась в ожидании. Я был в трансе. Мои глаза смотрели вдаль, когда я увидел на западе светло-серое облако пыли, выделявшееся на фоне растущей черноты. По дороге в направлении фермы галопом мчался всадник на лошади, и мои глаза, уставшие от пыли, заметили его силуэт. У Карла Джордана была ферма по соседству с моей, и я помню, как в дни моей молодости его громкий хохот согревал наш дом по вечерам. Его широкая желтеющая улыбка была едва заметна под усами и широкими полями черной шляпой. Его черный костюм был покрыт слоем пыли, который он, как видно, забыл стряхнуть. — Эдди, — сказал он усталым голосом. — Ты сегодня не идешь в церковь?Я не ходил туда уже несколько месяцев, и он как-то сказал, что завидует мне. У меня просто не было в этом потребности, и я наслаждался свободными часами. Я решил проигнорировать этот вопрос. — В чем проблема, Карл? — спросил я. — С Мэтти все в порядке?Он повернулся к югу, в сторону надвигавшейся бури, и принялся жевать нижнюю губу. Через несколько секунд он глубоко вздохнул. — Хаттерсоны мертвы. Все, кроме Саула, — сказал он ровным голосом, даже не посмотрев на меня. Когда я проснулся в то воскресное утро, последняя буря уже повисла на горизонте. Она наступала с юга, огромная и, на первый взгляд, неподвижная стена пыли. Я был бы рад поспать допоздна, как я обычно и делал с тех пор, как Адель уехала, забрав с собой девочек. Однако отдаленные грохот и треск вытащили меня из постели еще до рассвета. Ранним утром я тупо бродил по ферме, открыл дверь в хлев, завел туда двух упрямых свиней и закрыл окна. Вскоре я застыл на месте, глядя на извивающийся образ в небе. Он растянулся по всему небосклону, катясь от самой границы с Небраской. В воздухе повис сухой электрический холод, и пожелтевшая пшеница закачалась в ожидании. Я был в трансе. Мои глаза смотрели вдаль, когда я увидел на западе светло-серое облако пыли, выделявшееся на фоне растущей черноты. По дороге в направлении фермы галопом мчался всадник на лошади, и мои глаза, уставшие от пыли, заметили его силуэт. У Карла Джордана была ферма по соседству с моей, и я помню, как в дни моей молодости его громкий хохот согревал наш дом по вечерам. Его широкая желтеющая улыбка была едва заметна под усами и широкими полями черной шляпой. Его черный костюм был покрыт слоем пыли, который он, как видно, забыл стряхнуть. — Эдди, — сказал он усталым голосом. — Ты сегодня не идешь в церковь?Я не ходил туда уже несколько месяцев, и он как-то сказал, что завидует мне. У меня просто не было в этом потребности, и я наслаждался свободными часами. Я решил проигнорировать этот вопрос. — В чем проблема, Карл? — спросил я. — С Мэтти все в порядке?Он повернулся к югу, в сторону надвигавшейся бури, и принялся жевать нижнюю губу. Через несколько секунд он глубоко вздохнул. — Хаттерсоны мертвы. Все, кроме Саула, — сказал он ровным голосом, даже не посмотрев на меня. Услышав его слова, я почувствовал холод у себя внутри. Я представил себе младшего Хаттерсона, светловолосого двухлетнего ребенка, которого я несколько дней назад видел в магазине вместе с Саулом и Молли. — Как? — спросил я. Он скорчил легкую гримасу, не переставая смотреть на юг. — Саул пропал. Никто не видел его с прошлой ночи. Молли и дети мертвы, а он исчез. Это нехорошо, — Карл немного качнулся, и только тогда я заметил, насколько он постарел. — В Пиктоне собралось целое гнездо шершней. Говорили, что он вот-вот потеряет ферму. Мне не пришлось долго думать, прежде чем я уловил связь между этими фактами. — Мэтти в порядке, — сказал он после еще одной секунды молчания. — Просто немного приболела, спасибо, что спросил, — он оторвал взгляд от черных облаков и посмотрел на меня. У него на лице была бледная копия его привычной улыбки, а глаза жмурились от беспокойства. Казалось он хотел что-то сказать, но вместо этого только кивнул, а потом взял в руки поводья. — Будь осторожен, Эдди, — сказал он и направился в сторону своей фермы. Он скакал галопом, все еще оглядываясь в сторону бури. К полудню я только и видел, как она приближалась, закрывая солнце. Ураган пыли обволакивал нас. Подобно рукам Бога, он закрывал от нас небеса. Я, как мог, старался сдерживаться в употреблении спиртного, хотя в то утро мне очень хотелось выпить. Тем временем черный ветер несся по земле так, что щепки летели. Во времена прежних штормов, бледных и вялых в сравнении с этой бурей, девочки прижимались к Адель, которая читала им Библию. Я помню, как её голос превращался в нервный полушепот, когда она доходила до страниц Апокалипсиса. Прежде я смеялся над её страхом и трепетом, но сейчас, глядя на бушующее небо, я и сам еле сдерживал дрожь. Когда к вечеру небо потемнело еще на несколько оттенков, я приготовил себе яичницу и опустошил бутылку бурбона. Потом я лег в постель, слушая, как гудит небо, а земля переворачивается с ног на голову. К утру шторм стал только сильнее, и солнце только иногда мелькало сквозь смерч, как тлеющий уголек. Не было ни намека на то, что буря затихнет, а мне надо было покормить скот. Я надел защитные очки и обвязал вокруг рта платок, но все равно кашлял от пыли, которая нахлынула на меня, как только я вышел на улицу. Иногда мне казалось, что вот-вот пойдет кровь из горла. В пыли хлев был едва виден, но, полагаясь на инстинкты, я все-таки его нашел. К его стене прижался высокий холм из черной пыли, и мне пришлось несколько раз ударить ногой в дверь, чтобы её очистить. Внутри все было засыпано пылью, и коровы со свиньями были покрыты слоем грязи. Они стояли с покрасневшими глазами и дергались от каждого треска балок в хлеву. Им было не до еды. У меня что-то дернулось в груди, когда к моему дому подошел Карл, ведя за собой напуганную лошадь. Борода у него была вся покрыта пылью, и ему даже пришлось зайти ко мне на крыльцо, чтобы протереть очки. Однако он не вошел, а просто позвал меня жестом. — Ты должен пойти со мной! — кричал он сквозь бурю. Его тон ужасал меня. Я не спорил, просто надел очки и протянул ему платок, чтобы закрыть рот. Я шел за ним, придерживаясь одной рукой за лошадь. Карл с трудом пробирался сквозь пыль. Опираясь на свою память, он избегал ям и прочих неровностей на дороге. Мы осторожно прошли полмили, минули ферму Карла и направились в сторону клонящихся очертаний фермы Коллинза. С нашим приближением страх все крепче сжимал мое сердце. Дверь была распахнута и сорвана с одной из петель. Теперь она со скрипом качалась на ветру. Я увидел Роджера Коллинза, осевшего в дверном проеме с запекшейся кровью на лбу. Его глаза были открыты, левый глаз был залит кровью из отверстия от пули во лбу. В своих руках он сжимал ружье. Абигейл Коллинз и её ребенок были в доме — они сидели, съежившись в углу комнаты. Кровавые цветы на ткани их одежды были яркими и живыми. За столом, словно приготовившись к обеду, сидела другая фигура, грязная и покрытая черной пылью. Она казалась собранной, стройной и гордой, несмотря на чистую и бескровную пулевую рану в горле. Кожа была сухой и морщинистой, глаза закрыты. У нас ушло несколько долгих секунд на то, чтобы узнать высушенное лицо. Это был Саул Хаттерсон, державший в руках револьвер. Он выглядел так, будто был мертв уже неделю. Неприлично широкая улыбка открывала миру почерневшие сухие десны. Несмотря на бушевавший шторм, в доме была неземная тишина, и я слышал, как стучало мое сердце. Я повернулся к Карлу с лицом, умолявшим хоть о каком-то объяснении. — Я принес им кое-какие консервы. Роджер волновался, что их запасы долго не протянут, — крикнул Карл, закрывая Роджеру глаза и вытирая кровь с руки. Он посмотрел на меня и сказал: — Джед пропал. Я снова осмотрел комнату и повернулся к Карлу. — Ты ведь не думаешь, что Джед… — я начал, но так и не посмел закончить свою мысль. Джед был тихим и болезненным ребенком, но по какой-то непонятной причине он всегда вызывал у меня тревогу. — Нет, — рявкнул Карл. — Не думаю, что 15-летний способен на такое. Но я не думаю, что это был Саул. В этом нет никакого смысла. — Он еще раз протер свои очки. — Да, это бессмысленно, — согласился я. — Надо ехать в Пиктон, сказать кому-нибудь, но ты должен вести форд Коллинза. Сомневаюсь, что мне удастся добраться до города на лошади, — Карл выглядел немного смущенным, хотя выражение его лица скрывали пыль и борода. Я последовал за ним к хлеву. Модель А несколько раз прохрипела, перед тем как окончательно заглохнуть. Когда я открыл бензобак, наружу вырвалась смесь пыли и бензина. Я еще долго от нее откашливался, пока мы шли к трактору Коллинза. Когда мы отвинтили крышку бензобака, внутри оказалась та же липкая смесь. Обратный путь к нашим фермам прошел в тишине. Мое сердце билось, и мне с трудом удавалось дышать ровно. Сперва мы проверили трактор Карла, потом мой, оба оказались бесполезными — забитыми пылью. Даже если Карл поддался панике, он это искусно скрывал. — Эдди, я не знаю, что это значит, — крикнул он мне, когда мы согнулись над трактором. — Но я был бы рад, если бы ты остался на ночь со мной и Мэтти. Я уверен, что утром буря разойдется. — Я увидел вспышку страха в его глазах, и это принесло мне немного спокойствия. Карл шел впереди, с тревогой думая о Мэтти, которая была больна и лежала в постели. Я согласился зайти к нему, но сначала зашел к себе взять дробовик и коробку кофе. Не знаю, начинал ли я спиваться, но я точно помню, что сделал несколько жадных глотков бурбона. Я помню, что в тот день я здорово утомился, но не припоминаю, как я оказался на холодном деревянном полу. Когда я проснулся с ружьем и пустой бутылкой в руках, небо стало посветлее, но черное облако смерча по-прежнему окружало нас со всех сторон. Вторник. Или уже среда? Как только я понял, что заставил Карла и Мэтти ждать всю ночь, на меня обрушились угрызения на меня. Убедившись, что вся вода в доме закончилась еще вчера, я оделся и вышел к колодцу. Я нажал на ручку насоса в надежде услышать звуки воды. Она с трудом поддалась, но вместо воды полилось нечто черное и вязкое, густая черная паста. Я уронил ведро от отвращения, вспомнив вчерашний страх. Я быстро развернулся и пошел в сторону фермы Карла. По дороге я оглянулся, но не смог разглядеть даже очертаний своего хлева. Я был один, окруженный стеной ветра и грязи. Я не знал, что происходило. В панике я побежал к ферме Карла, полагаясь только на слабую надежду, что я бегу в правильном направлении. Когда показался маленький некрашеный домик, я увидел лошадь Карла, неподвижно лежавшую на земле, все еще привязанную к перилам крыльца. У стены сформировалась небольшая дюна черной пыли. Дверь была открыта нараспашку и ударялась об стену от каждого дыхания бури. Моя паника переросла в настоящую лихорадку, когда я вошел внутрь. Мэтти лежала на полу, рядом с ней валялись простыня и клочки её ночной рубашки. Шея была свернута, голова разбита, а стеклянные глаза смотрели прямо на меня. Изо рта высовывался почерневший язык. На её кровати сидел высушенный труп Джеда Коллинза, пропавшего мальчика. Он сидел и улыбался, глядя на мир своими черными, пустыми глазницами. Карла нигде не было. Я тихо вышел из дома. Мой мозг ходил кругами, пытаясь понять смысл происходившего безумия. Страх заполнил мои конечности, и я вслепую побежал сквозь шторм к своему дому. Я направлялся к неуклюжему силуэту своего хлева; легкие загорелись огнем, когда я вдохнул целую порцию пыли. Я ни о чем не думал, просто хотел выбраться из бури как можно скорее. Куда-нибудь подальше от опустевших домов моих соседей, пустых глаз и злобных улыбок. Я сумел добежать до притока Миссури, который омывает край моей земли. Я издалека увидел очертания реки сквозь стену несущейся пыли. Когда я подошел к реке, у меня горели легкие, а ноги вконец вымотались. Вода была черной и густой, и я, не веря своим глазам, увидел, как она текла под черным кипящим небом — медленно как смола. И вот тогда я начал все понимать. Я закрыл все окна, движимый стремлением действовать. Дверь я забаррикадировал при помощи шкафа Адель, сверху на который я положил деревянный сундук. Я еще не знал, что именно придет ко мне этой ночью, и мне нужно было время, чтобы это понять. На полу лежала последняя пустая бутылка из-под бурбона, и это обрадовало меня. Я должен был быть трезвым. Я сел, прислонившись к стене, и в ожидании смотрел на дверь. Небо потемнело, а буря продолжала выть. Я смирил свое дыхание, стараясь сохранять спокойствие до тех пор, пока она не утихнет. Оно явилось поздно ночью. Я услышал тяжелые шаги на крыльце; кто-то стучал в окна, словно проверяя их на прочность. Мои ладони, державшие дробовик, немедленно покрылись потом.

Шаги застыли перед дверью, и я увидел, как она напряглась под давлением. Раздался треск, потом шипение, и моя баррикада начала отползать от двери. Сила, давившая на дверь, медленно, но верно возрастала, пока дверь наконец не открылась шторму и тьме. В комнату тихо вошла фигура. Я был поражен, когда увидел её. Кожа Карла казалась потрескавшейся и рвалась как бумага, когда он двигался. В темноте его пустых глазниц засели два облачка пыли, сиявшие синим пламенем. Он улыбался. Я в жизни не видел такой широкой злобной ухмылки. Тогда я ощутил странное спокойствие, уверенность, невероятную для всего этого безумия. Я поднял дробовик. — Эдди, — прошипела тварь внутри Карла. Ее голос напоминал скрип песка. Труп сделал еще один шаг в мою сторону, и я увидел черную струйку, вытекавшую изо рта. — Давай, Эдди, стреляй. Посмотрим, поможет ли это тебе. Я улыбнулся ему. Я был рад, что Адель и девочки уехали. Да, я был рад, что ударил её так сильно, что она решила меня бросить. По крайней мере, так они избежали гибели.
Оно уже прошло полкомнаты, медленно приближаясь ко мне. От меня ни на секунду не отрывались злобные огоньки в его глазах. Уже знакомый страх медленно поглощал мое временное спокойствие. В черном водовороте его глаз я увидел великую бурю, покрывавшую всю землю последним мраком. Я увидел цепочки бесконечных убийств, опоясавшие весь мир в ту бесконечную ночь. Я увидел конец. У меня оставалась лишь щепотка надежды, но этого было достаточно, чтобы вскочить на ноги. Я поднес ружье к своему подбородку и ощутил прикосновение холодного металлического ствола. Тварь внутри Карла застыла на месте и перестала улыбаться. Я знал, что мой ход был верным. Я был ей нужен. Но ей меня не заполучить. Я улыбался, упиваясь гневом и бессилием этой твари. Она зарычала и в ту же секунду выпрыгнула из тела Карла. Его иссохшие мышцы рвались на куски, пока она срывала его с себя как одежду, сбрасывая куски плоти на деревянный пол. Это было облако пыли, полное чистой ненависти. Оно молнией кинулось в мою сторону, быстрее, чем я мог предположить. Тонкие щупальца извивались, подбираясь ко мне, к моим рту и носу. Я чувствовал, как оно ворвалось в мои легкие, живое и горячее. Я нажал на курок.