Я зa тобой, собирайся

Рассказ:

Был поздний вечер, дети уже уснули, муж ещё не вернулся со второй смены. Устав на работе и от домашних дел, я упала на кровать и сразу заснула. И вдруг сквозь сон услышала резкие, сильные удары по оконному стеклу – показалось, что оно разлетелось вдребезги. Я знала, что в окно не могли стучать, возникло нехорошее предчувствие, но в тот момент ещё не поняла, что мне дан знак. Ночью приснился сон: еду на автобусе, хожу по московским рынкам (жила я в Казахстане). На рынке изобилие товара, я прошу подать мне яркое платье, а мне предлагают чёрное. Затем оказываюсь в мясных рядах, вижу много мяса с кровью. Проснувшись, долго думала над сном, что-то в нём было не так. На работе всё валилось из рук. Вернувшись домой, удивилась: муж предложил ужин. Мелькнула мысль: «Что-то случилось…»Телеграмма была краткой: «Приезжай, мама в плохом состоянии». Утром я вылетела в Москву. Всю дорогу душили слёзы и мучил вопрос: что могло случиться? Маму я видела два месяца назад – возвращаясь с детьми из Анапы, заехала в Москву, где живут мои близкие родственники. За несколько месяцев до этого мама перебралась к брату. После смерти отца три года жила одна, и мы настаивали, чтобы она переехала к кому-то из нас троих – нас две сестры и брат. Выбор пал на брата, у него был коттедж в Подмосковье, места хватало. Теперь я понимаю, как тяжело ей было адаптироваться. Она привыкла быть хозяйкой, никогда ни от кого не зависела. Очень тосковала по своему саду, огороду, по подругам. Работы ей хватало, а вот понимания – не всегда. Когда маме было 16 лет, она работала санитаркой в больнице, и во время её дежурства умер старик. Перед смертью он подозвал её:– Подойди ко мне, детка… На, возьми, – с этими словами протянул ей руку и умер. В страхе она прибежала к доктору, заплакала:– Пётр Иванович, дедушка умер! Сказал мне «на, возьми» – и умер. Доктор успокоил её:– Что ж, Пашенька, будешь нам помощницей или врачом. Всё зависит от того, что он тебе дал, если добро – хорошо. Дедушка дал ей добро. Всю жизнь к маме тянулись люди, и всем она помогала как могла. У неё была трудная жизнь: голод, война, пропавший без вести муж и трое детей на руках. Двое из них, сын и дочь, умерли. Как память о любимом муже осталась одна дочь Надя. Девять лет мама ждала возвращения мужа, надеялась, подавала в розыск, но всё безрезультатно. Потом вышла замуж и родила брата и меня. Моего отца она увидела в зеркале, когда гадали на какой-то праздник. – Доченька, я встретила его таким, каким увидела в зеркале, – рассказывала мне потом. – Даже полушубок и шапка были точь-в-точь. Что интересно, маме никогда не снился её первый муж, а так хотелось увидеть его хотя бы во сне. Она любила смотреть документальные фильмы о войне, о концлагерях, всё надеялась увидеть его живым, не хотела верить, что он погиб. Рассказывала: один старец поведал ей, что она увидит своего первого мужа перед смертью. Когда мы заехали к родственникам в Москву, мама собиралась ко мне в гости. Несколько раз складывала вещи и снова распаковывала чемодан, как будто кто-то ей мешал. В день моего отъезда сказала:– Доченька, я провожу вас, но сама пока не поеду. Всю ночь сегодня не спала, думала. Я ведь после переезда пенсию ещё не получала – дождусь, вдруг что-то затребуют. Да и приболела немного. Всё уладится, и я приеду. Сели в поезд, время до отправления ещё было. Мама дала детям деньги на мороженое, они набрали очень много, но мы с сестрой мороженое не едим. Было жарко, мороженое начало таять, я предложила часть выбросить, но мама сказала:– Жалко, лучше я дома съем. Дали сигнал к отправлению, поезд тронулся. Она осталась на перроне с талым мороженым в руках, маленькая и беззащитная. И вдруг мелькнула мысль: я вижу её такой в последний раз. И я заплакала…А сейчас летела к маме, не зная, что с ней. Когда с братом пришли в больницу, мимо нас провезли два тела. Мне стало плохо, земля ушла из-под ног. Но мама была ещё жива и очень удивилась, что я приехала. – Доченька, у тебя ведь работа, маленькие дети. Меня уже прооперировали, теперь всё будет хорошо. Она ещё не отошла от наркоза и была счастлива, что всё позади. Откуда ей было знать, что врачи отпустили ей жизни не больше суток: разрезали и зашили, как покойника. Перед операцией маме приснился первый муж. – Пришёл и говорит: «Я за тобой, собирайся». Я пошла за ним, споткнулась и упала. Вытерла руки о передник – всё в крови, расплакалась. Он сел на пенёк, я уткнулась ему в колени. Погладил меня по голове, сказал: «Всё, дорогая, пора». Так и пошли: впереди он, я за ним. Вместо отведённых ей суток мама прожила месяц. Мы постоянно находились возле неё и даже начали сомневаться в поставленном диагнозе, грешили на врачей. Был поздний вечер, дети уже уснули, муж ещё не вернулся со второй смены. Устав на работе и от домашних дел, я упала на кровать и сразу заснула. И вдруг сквозь сон услышала резкие, сильные удары по оконному стеклу – показалось, что оно разлетелось вдребезги. Я знала, что в окно не могли стучать, возникло нехорошее предчувствие, но в тот момент ещё не поняла, что мне дан знак. Ночью приснился сон: еду на автобусе, хожу по московским рынкам (жила я в Казахстане). На рынке изобилие товара, я прошу подать мне яркое платье, а мне предлагают чёрное. Затем оказываюсь в мясных рядах, вижу много мяса с кровью. Проснувшись, долго думала над сном, что-то в нём было не так. На работе всё валилось из рук. Вернувшись домой, удивилась: муж предложил ужин. Мелькнула мысль: «Что-то случилось…»Телеграмма была краткой: «Приезжай, мама в плохом состоянии». Утром я вылетела в Москву. Всю дорогу душили слёзы и мучил вопрос: что могло случиться? Маму я видела два месяца назад – возвращаясь с детьми из Анапы, заехала в Москву, где живут мои близкие родственники. За несколько месяцев до этого мама перебралась к брату. После смерти отца три года жила одна, и мы настаивали, чтобы она переехала к кому-то из нас троих – нас две сестры и брат. Выбор пал на брата, у него был коттедж в Подмосковье, места хватало. Теперь я понимаю, как тяжело ей было адаптироваться. Она привыкла быть хозяйкой, никогда ни от кого не зависела. Очень тосковала по своему саду, огороду, по подругам. Работы ей хватало, а вот понимания – не всегда. Когда маме было 16 лет, она работала санитаркой в больнице, и во время её дежурства умер старик. Перед смертью он подозвал её:– Подойди ко мне, детка… На, возьми, – с этими словами протянул ей руку и умер. В страхе она прибежала к доктору, заплакала:– Пётр Иванович, дедушка умер! Сказал мне «на, возьми» – и умер. Доктор успокоил её:– Что ж, Пашенька, будешь нам помощницей или врачом. Всё зависит от того, что он тебе дал, если добро – хорошо. Дедушка дал ей добро. Всю жизнь к маме тянулись люди, и всем она помогала как могла. У неё была трудная жизнь: голод, война, пропавший без вести муж и трое детей на руках. Двое из них, сын и дочь, умерли. Как память о любимом муже осталась одна дочь Надя. Девять лет мама ждала возвращения мужа, надеялась, подавала в розыск, но всё безрезультатно. Потом вышла замуж и родила брата и меня. Моего отца она увидела в зеркале, когда гадали на какой-то праздник. – Доченька, я встретила его таким, каким увидела в зеркале, – рассказывала мне потом. – Даже полушубок и шапка были точь-в-точь. Что интересно, маме никогда не снился её первый муж, а так хотелось увидеть его хотя бы во сне. Она любила смотреть документальные фильмы о войне, о концлагерях, всё надеялась увидеть его живым, не хотела верить, что он погиб. Рассказывала: один старец поведал ей, что она увидит своего первого мужа перед смертью. Когда мы заехали к родственникам в Москву, мама собиралась ко мне в гости. Несколько раз складывала вещи и снова распаковывала чемодан, как будто кто-то ей мешал. В день моего отъезда сказала:– Доченька, я провожу вас, но сама пока не поеду. Всю ночь сегодня не спала, думала. Я ведь после переезда пенсию ещё не получала – дождусь, вдруг что-то затребуют. Да и приболела немного. Всё уладится, и я приеду. Сели в поезд, время до отправления ещё было. Мама дала детям деньги на мороженое, они набрали очень много, но мы с сестрой мороженое не едим. Было жарко, мороженое начало таять, я предложила часть выбросить, но мама сказала:– Жалко, лучше я дома съем. Дали сигнал к отправлению, поезд тронулся. Она осталась на перроне с талым мороженым в руках, маленькая и беззащитная. И вдруг мелькнула мысль: я вижу её такой в последний раз. И я заплакала…А сейчас летела к маме, не зная, что с ней. Когда с братом пришли в больницу, мимо нас провезли два тела. Мне стало плохо, земля ушла из-под ног. Но мама была ещё жива и очень удивилась, что я приехала. – Доченька, у тебя ведь работа, маленькие дети. Меня уже прооперировали, теперь всё будет хорошо. Она ещё не отошла от наркоза и была счастлива, что всё позади. Откуда ей было знать, что врачи отпустили ей жизни не больше суток: разрезали и зашили, как покойника. Перед операцией маме приснился первый муж. – Пришёл и говорит: «Я за тобой, собирайся». Я пошла за ним, споткнулась и упала. Вытерла руки о передник – всё в крови, расплакалась. Он сел на пенёк, я уткнулась ему в колени. Погладил меня по голове, сказал: «Всё, дорогая, пора». Так и пошли: впереди он, я за ним. Вместо отведённых ей суток мама прожила месяц. Мы постоянно находились возле неё и даже начали сомневаться в поставленном диагнозе, грешили на врачей. Ведь маме было 70 лет, у нас молодых не хотят лечить, зачем со старыми возиться? Правда, ей постоянно давали обезболивающее и она не мучилась. Во время обхода врачи всегда недоумевали:– Чем она живёт? Уникальный случай. Лежала она в конце коридора за ширмой, в хирургическом отделении – в онкологию не перевели, надеялись на скорую смерть. Первого ноября мама спросила:– Доченька, какое сегодня число? Скоро у меня день рождения. На следующий день ей стало хуже, по всем признакам я поняла, что она умирает. В два часа ночи мама глубоко вдохнула, сделала выдох и умерла. Её губы искривились, как будто она пыталась улыбнуться или что-то сказать. Нам пришлось ждать до утра, потому что ночью такси не ездили, время было такое. Мы разговаривали с братом, плакали. И вдруг – лёгкий ветерок, и мамин шёпот:– Не плачь, не надо. Её душа была рядом с нами. Мама верила в Бога. Она была очень трудолюбивой, весёлой, могла лечить людей – видно, тот старик передал ей свой дар. Лечила только молитвами и руками. В то время всё это запрещалось, многие не верили, поэтому мама, где бы ни жила, старалась это скрыть. Но по доброте своей всё равно кому-то помогала, а люди говорили об этом другим. Никогда не брала деньги, если кто-то и давал, чувствовала себя неловко. Даже медики к ней обращались. Как-то раз пришёл милиционер, полковник. Мама очень испугалась, стала говорить, что она не умеет лечить, а он встал перед ней на колени:– Умоляю вас, вылечите моего ребёнка!Мама всем помогала, беря боль на себя, а вот себе помочь не смогла. Рано утром мы приехали из больницы к брату. Нас встретила сестра, она уже всё поняла. Мы сидели на кухне, тихо разговаривали, плакали. Вдруг услышали страшный шум: со второго этажа бежала моя восьмилетняя племянница и кричала:– Вы знаете, наша бабушка умерла! Она была у меня, вырезала крылышки из бумаги, сказала, что умерла, и вылетела в окно. Мы впали в ступор. – Да, бабушка умерла, мы это знаем. Но успокойся, тебе показалось. Но она плакала и пыталась доказать, что это было на самом деле. Всем стало не по себе. Днём мне дали снотворное, чтобы я уснула, потому что двое суток не спала, а предстояло очень много дел. Я спала всего два часа, и мне приснилась мама. Она спросила:– Доченька, зачем меня второй раз разрезали?Не зная, что ответить, и чтобы не смотреть ей в глаза, я полезла под кровать за тапочками и сказала:– Ты очень долго не вставала, у тебя образовались спайки, вот тебя и разрезали. А она в ответ:– Ну, теперь понятно. А то я всё думала: зачем меня разрезали второй раз?Как потом выяснилось, в это время её анатомировали в морге для подтверждения диагноза. Мама родилась под знаком Скорпиона. Верно говорят, что смерть Скорпиона даёт рождение. Перед её смертью у неё родилась правнучка, а у её сестры – внук. Да, одни умирают, другие рождаются, таков закон природы.